начало | personal | тексты | фотографии | линки | гостевая книжка

 

ПЛАСТИЛИНОВАЯ ЖИЗНЬ:
УБИЙСТВО КСЕРОКСОМ

[в начало раздела] [дальше]

1

Не знаю, кто как, а я считаю - просто убежден! - что пиво должно быть холодным.

Не теплым, не ледяным, а именно - холодным. Те, кто считает иначе, - пусть пьют водку с мартини. Или бутылочный сидр. На свете полно всяких напитков. В конце концов каждый может возвыситься в собственных глазах и стать невиданным новатором, придумав что-нибудь новенькое. Да вот хотя бы: смешайте сильно газированную воду с банановым ликером в соотношении один к двум, швырните туда горсть мелко натертых маринованных огурцов, хорошенько перемешайте, а еще лучше взбейте в миксере и пейте большими глотками, не задумываясь. Ну как? Дарю рецептик.

А вот пиво...

Увы, и по поводу пива до сих пор нет единства мнений: я знавал одного типа - между нами, отвратительный субъект был, хотя и носил фамилию Линкольн, - который специально ставил пиво на солнце и ждал, когда оно нагреется, потом брал бутылку, хорошенько тряс и резко опрокидывал в кружку (у него для подобных случаев была специальная глиняная кружка и он ее повсюду таскал с собой), так что пена перла во все стороны. Не знаю, пил ли он пиво вообще, или тащился от одного вида обильной пены, но, надеюсь, вам уже стало понятно, какой Линкольн был редкостный мерзавец, и значит, вас совершенно не удивит, что его пришлось в конце концов пристрелить. К демократии - как я ее понимаю - такие досадные эпизоды не имеют никакого отношения. Типичный пример тоталитарного мышления. Поражение пива в правах.

А вот другой мой знакомый, Бабба Чек, напротив - доводил пиво до состояния льда, и я видел однажды, как он ест его чайной ложкой. И потому Бабба употреблял в пищу исключительно пиво баночное: ведь из банки замерзшее пиво достать не в пример легче, чем из бутылки. Сами попробуйте. И хотя к Баббе я отношусь гораздо лучше, чем к покойнику Линкольну, - но ничуть не удивился, узнав, что в одно прекрасное утро его измученный организм сверху донизу поразили разнообразные недуги, среди которых хронический понос был самой малостью. Не знаю уж, как там насчет загробного воздаяния, но пиво, над которым Бабба столько лет усиленно издевался, отомстило ему по полной программе еще при жизни - это точно! - и с тех пор Чек ездит в механической колясочке и не решается удалиться дальше чем на пять метров от родной двери, потому что когда в последний раз Бабба решился спутешествовать к ларьку за свежей газетой с кроссвордами, из окна третьего этажа ему прямо на голову упали и привели к сотрясению последнего остатка мозгов... - правильно! четыре бутылки пива, три из них полные. Ни одна бутылка цели не минула, а в квартире, откуда пиво вывалилось, в тот час вообще никого не было. Так что с пивом шутить не то чтобы не нужно, а просто-таки опасно. Если уж ты пьешь пиво, то уважай его в полный рост и не моги им пренебрегать, а уж тем более - издеваться. Пиво любит внимание, понимание и обхождение. И не надо спорить!

Поэтому первое, что я предпринял, когда получил в свое распоряжение симпатичный стол в так называемом отдельном служебном кабинете - такой, знаете ли, клетушки, отгороженной от остального мира полицейского участка тонкими застекленными стенками с жалюзи - так это сдул пыль с прошлогоднего телефонного справочника и принялся листать страницы. Эти многостраничные книги, если задуматься, вещь крайне полезная, и когда я приезжаю в новый город, то первое впечатление составляю именно по такому вот справочнику: сразу понимаешь, каковы главные склонности местных жителей. Вот в Тумпстауне, судя по справочнику, места, где джентльмены разной степени приличности могли бы пропустить по три-четыре стаканчика или, скажем, кружечки, были понатыканы буквально всюду (и я с удовольствием отметил несколько довольно известных пивных названий); за барами и разными забегаловками уверенно следовали оружейные лавки, а потом - отчего-то парикмахерские. Сразу становится ясно: тут живут жизнерадостные люди, склонные к развлечениям и холе лица, а также прочих усов и локонов. И стандартная, без наворотов "беретта" стоит всего каких-то триста пятьдесят долларов. Ну не славно ли?

Но в то утро меня, как вы понимаете, интересовали гораздо более приземленные вещи (да и "беретт" у меня уже было целых три) - а именно: телефончик какой-нибудь мастерской, умельцы из которой быстро и без особых затей вместо ящиков вмонтировали бы в правую тумбу моего нового стола поместительный и надежный холодильник, назначенный для поддержания бутылочного пива в готовом к немедленному употреблению состоянии. Короче, вступив в должность сержанта полиции, я сразу озаботился обустройством служебного быта и созданием минимально необходимых условий для вдумчивой работы. В сущности - мне ведь так мало надо!..

На вызов поразительно скоро явился веселенький пузан в заляпанной маслом спецовке; ему сопутствовал молчаливый дылда с потрясающе угрюмым лысым подбородком и в синей бейсбольной кепке: он волок искомый холодильник.

- Хорошенькое утро, сэр! - приветствовал меня толстяк, вытаскивая из-за оладьеподобного уха карандаш. - Ну что, куда впердолим нашего друга? Давай, Лэнс, заноси!

Лэнс занес и поставил - прямо на стол, чуть не хряпнув меня по ноге (я восседал, возложив ноги на груду канцелярских принадлежностей, которыми снабдили меня в комнате с надписью "Хозяйственный отдел"). Пузан живо обмерил тумбу стола рулеткой, что-то чиркнул на мятом клочке бумаги, чмокнул удовлетворенно губами и искательно глянул на мои замечательные сапожки со скошенными каблуками: - Позвольте, сэр. Вы не могли бы, это...

"Это" я мог запросто: встал и подошел к окну, раздвинул жалюзи и выглянул на улицу.

Положительно, Тумпстаун мне нравился. Миленький городишко на плоской как стол равнине, мощеные улицы и приземистые капитальные дома которого располагали как к созидательному труду на пользу общества, так и к последующему плодотворному отдыху. А еще мне очень, ну очень понравился местный уголовный кодекс - толщиной в полтора кирпича и настолько запутанный, что служить и защищать согласно ему обещало стать сплошным удовольствием. Я был искренне рад, что меня сюда занесло.

Но самое неизгладимое впечатление произвел местный шериф, господин Аллен Дик Дройт - граф Винздорский, между прочим, не как-нибудь там. Его благородное, слегка бледное лицо с чрезвычайно ухоженными усиками и бородкой излучало такую уверенность в себе и в завтрашнем дне, что и без беседы становилось ясно: городу несказанно повезло. А уж когда г. граф соизволил подарить меня тремя-четырьмя фразами общего характера, я моментально исполнился к нему самого глубокого расположения, на которое только был способен. Но на этом шериф не остановился - он закрепил успех: кратко, но живописно обрисовал мне внутриполитическую картину, тезисно остановился на особенностях городского преступного мира, коснувшись в том числе недюжинной специфики окрестностей Тумпстауна, мягко посетовал на недостаток по-настоящему думающих людей и закончил тем, что видит во мне весьма перспективного молодого человека, послужной список которого, например, в сержантской должности, вне сомнений украсит собой городское управление полиции. В смысле: не патрульного сержанта, а сержанта следственной, убойной, так сказать, части. И это - пока, это временно, ведь по всему ясно, что я в сержантах долго не задержусь, ибо природное предназначение со всей очевидностью написано на моем лице и это не что иное как блестящая карьера инспектора. Я извинился и отошел к висевшему неподалеку зеркалу - г. граф давал мне упрощенную аудиенцию в своем служебном кабинете на третьем этаже управления полиции - и некоторое время разглядывал свою физиономию, даже потыкал в щеки пальцами, но ни малейших признаков блестящей карьеры нигде не заметил, о чем тут же и сообщил собеседнику.

- Поверьте мне, Сэмивел, поверьте на слово! - дружески улыбнулся г. шериф. - Я в людях ошибаюсь довольно редко. Говоря по правде, практически никогда не ошибаюсь. Вы уверены, что не хотите виски?

- Нет, сэр, - покрутил я головой. - Если уж вам так приспичило чем-нибудь меня угостить, то дайте мне пива.

Это был важный тест: окажется ли у шерифа под рукой пиво, а если да - то какого сорта и какой степени охлажденности. И г. Дройт выдержал его с непревзойденным изяществом, не обманул моих ожиданий: распахнул дверцу правой тумбы обширного стола красного дерева, внимательно посмотрел внутрь, потом поднял глаза на меня и поинтересовался:

- Какой сорт вы предпочитаете в это время суток?

Недолго думая, я злорадно спросил "Асахи" и моментально получил холодную бутылку, а также вполне приемлемый стакан и удобную открывалку. Вот после этого я и понял, что и в моем служебном столе тоже непременно должен быть холодильник. Поскольку вопрос о службе в местной полиции для себя уже решил однозначно...

- Устроились, Дэдлиб? - В кабинетик просунулась бритая до синевы башка моего непосредственного начальника инспектора Баттлера. С ним я познакомился с полчаса назад, передавая приказ о назначении: Баттлер оказался плотным, почти квадратным господином среднего роста, обладавшим уверенной грацией гориллы и стеклянным взглядом удава; к тому же звали его Дэвлин. Дэвлин Баттлер, прелесть какая! - Что это вы, черт побери, делаете? - Слегка приподнял вверх инспектор то, что у него называлось бровями, внимательно разглядывая ребристую задницу Лэнса, закончившего сверлить дырку в боковине тумбы стола и как раз протягивавшего через нее провод.

- А, это... Это так, мелкие удобства, сэр, - отвечал я. - Вы сможете их оценить по достоинству, если зайдете через пару часов: я как раз куплю нужные стаканы и пиво успеет остыть.

При слове "пиво" на лице инспектора появилось выражение, которое я тогда (исключительно по неопытности) истолковал как сдержанный интерес - потом-то я понял, что на самом деле Дэвлин заинтересовался до крайности, прямо-таки вскипел от воодушевления; просто эмоции обычно вообще не находили адекватного отражения на его квадратной невозмутимой физиономии. В подавляющем большинстве случаев Баттлер не задействовал лицевые мышцы вовсе, а выражал чувства исключительно словесно, то есть ругался, но и это делал флегматично и сдержанно.

- Ладно! - Инспектор согласился с пивом в служебном столе и полностью вступил в кабинет. - Немедленно кончайте с этой фигней. Дуйте в Газетный дом. - Хотел что-то добавить, но, покосившись на возникшего из-за стола пузана с отверткой, захлопнул пасть. Некоторое время сверлил его тяжелым взглядом. - Это все.

Хлопнула дверь.

- Ну что, джентльмены, - обернулся я к замершим труженикам сервиса. - Слыхали? Мне пора дуть в Газетный дом. Так что кончайте с этой фигней в самые сжатые сроки.

- Да, сэр, да, мы уже... мы почти... - засуетился толстяк, тыча отверткой в разные стороны. - Мы... да, сэр! Что ты возишься?! - вдруг дрожащим голосом заорал он на невинного Ланса. - Давай... это! Быстро! Остолоп!

Инспектор Баттлер пользовался в городе заслуженным уважением.

[в начало раздела] [дальше]

 

Про копирайты:
© И. А. Алимов, 2002.
Все права на все материалы, тексты и изображения, представленные на данном сайте, за исключением особо оговоренных случаев, принадлежат И. А. Алимову.
Никакие материалы, тексты и изображения с данного сайта не могут быть никоим образом использованы без ведома и разрешения владельца авторских прав.