Немного ответов на вопросы с сайта «Открытый Питер»:
Андрей:
— Скажите, психотерапевтический эффект «Илиады», на котором настаивают герои вашей книги «Дракон», — это из личного опыта?
— Нет, Андрей, это не из моего личного опыта. Это, скорее, из личного опыта русского поэта Николая Гумилева (1886—1921), немного мною препарированного и слегка видоизмененного. А вот Вы сами возьмитесь-ка прочитать список кораблей хотя бы до середины! Будет и Вам эффект.
— Интересно, «девочка из будущего», которая появляется в «Драконе», — это не Алиса из «Маруси»? А может, сама Маруся?
— Теперь уже достоверно известно, что это не сама Маруся. Однако же — давайте не будем забегать вперед, ладно? Со временем, то есть в следующих книгах, все откроется — так или иначе. :-)
Лидия:
— Игорь Александрович, самый простой, банальный, но отправной вопрос: почему Китай? Что привлекло Вас в юности настолько, чтобы так определить всю Вашу жизнь? Как это ВАЖНОЕ менялось с течением лет?
— По всей вероятности, Лидия, в одной из прошлых жизней я был ученым китайским книжником, жившим во времена правления династии Сун (960—1279). Ну а если серьезно, то многие из нас в детстве думают, что вырастут и станут, например, космонавтами, а потом получается иначе. Так и я: практически до конца учёбы в средней школе я полагал, что стану биологом, пойду по стопам отца, но однажды прочитал «Записки о кошачьем городе» китайского классика Лао Шэ (1899—1966) и, как позднее пел Б.Б. Гребенщиков, «понял: пропал». Вот так и стал — Китай. Страна удивительной, иной, непостижимой, кажется, культуры. Иероглифы, которые манили своими тайнами.
Тайны хотелось узнать, оказаться к тайнам причастным, разделить их. Ну и я начал разделять — сначала на восточном факультете Петербургского (тогда Ленинградского) университета, а потом в Кунсткамере. Выяснилось, что у меня неплохо получается. Сейчас я не могу сказать, будто сорвал для себя покровы со всех китайских тайн, но, если следовать Конфуцию, иногда мне кажется, что у меня начинают приоткрываться уши.
А важное — для меня всегда это был собственно Китай, страна, так сказать, изучаемого языка, поездка в которую всегда становилась праздником и небольшим приключением. И как меняется сам Китай — так, наверное, меняется и мое важное. Если Вы понимаете, о чем я.
— Когда Вы видите что-то в китайском стиле в нашем городе (или, например, коллекцию в Эрмитаже), какие это вызывает ощущения? Узнавание, сравнение, еще что-то?..
— Скорее — узнавание. Это я про Эрмитаж или про нашу Кунсткамеру. В иных случаях — чаще всего недоумение. Это я про псевдокитайский стиль, когда даже транскрипцию пишут с грубыми ошибками и не стесняются вывешивать такие надписи в качестве вывесок ресторанов.
— Как Вы соединяете в себе две такие разные жизни? Какой он — этот синтез внутри Вас?
— Отчего же — разные? Жизнь у меня одна, просто я имею благостную возможность и умение периодически переключаться с одной сферы деятельности на другую. С чистой науки на вольное сочинительство. А ведь есть еще и издательство, которое я уже почти двадцать лет возглавляю… На самом деле это помогает. Знаете, считается, что лучший отдых — смена рода деятельности. Ну вот, наверное, и у меня так. И потом: многое из того, о чем я пишу, часто связано с Китаем или с китайскими мотивами. Синтез так и кипит. Да.
Кирилл:
— Скажите, что именно Котя будет искать в Китае, кроме своего дедушки? Что будет рассказано о Войне Жёлтых и Красных?
— Котя будет искать вкусно поесть и приятно выпить пекинской народной, и обо всем этом я с удовольствием и в мельчайших деталях расскажу. Вы узнаете, почему неприлично втыкать палочки в рис, с какой стороны китайцы загибают пальцы при счете, что они понимают под супом и на сколько кусков принято резать утку по-пекински… :-)
А если серьезно, то это неспортивно, Кирилл. Конечно, когда Вы держите в руках книжку, весьма велик бывает соблазн заглянуть в конец, но признайтесь, как часто Вы это делаете? Ну а уж в данном случае я определенно не дам Вам такой возможности. Без обид. Произойдет все то, что должно произойти, и рассказано будет все то, что должно быть рассказано. Возможно даже — немного больше. (В скобках должен заметить, что «Дракон-2» покажется Вам совершенно неожиданным. И Чижиков никак не будет там искать дедушку — просто не сможет, ибо… Впрочем, надеюсь, книга выйдет до нового года и Вы во всем убедитесь сами.)
Григорий Сулимов:
— Игорь Александрович, считаю одной из лучших книг нашего времени книги про Ордусь, вам удалось создать вариацию мира, в котором хочется жить. Скажите, есть шанс увидеть давно обещанные 8 и 9 книги цикла. И есть ли шанс экранизации книг про Богдана и Бага? При прочтении книги созданные вами персонажи очень западают в душу и интересно было бы увидеть фильм, а лучше сериал про их приключения. Спасибо вам за ваше творчество и написания новых книг!
— Спасибо, Григорий, за лестные слова. Мне Ордусь, признаться, и самому нравится. И когда говорят не о том, что Хольм ван Зайчик — скучающий по безвозвратно ушедшему социализму руссо-фашист, а что в Ордуси хочется жить, — приятно вдвойне.
Шанс увидеть некоторое продолжение определенно есть, мы с Вячеславом Рыбаковым даже провели предварительные переговоры в издательских кругах — но точных сроков сейчас назвать Вам не могу: ведь чтобы написать про Ордусь (ах, извините, проконсультировать переводчиков цикла Хольма ван Зайчика!), нужно времени немного поболее, нежели для сочинения «Дракона» даже и с продолжениями. А со свободным временем у всех заинтересованных лиц сейчас плоховато. Так что… придется, наверное, подождать, как минимум — до следующего года.
Что до экранизации, то в свое время были и такие разговоры, но все уперлось, в частности, в довольно значительные затраты при создании соответствующего книге визуального ряда. Это, конечно, проблема. Да и время, наверное, еще не пришло. Но я не теряю надежды когда-нибудь увидеть Бага и Богдана на экране.
Саша Лаврентьев:
— Имеет ли прототипа кот Шпунтик? Не является ли Шпунтик сам «живым» предметом? Такса Винтик — тоже будет героем «Дракона»?
— Кот Шпунтик — образ собирательный. С одной стороны, с таким котом — тогда котенком — мы однажды столкнулись за кулисами киевского цирка. Котенок был сиамский и жутко несчастный: его терроризировала болонка Винтик, лохматая и нахальная. Болонка, загнав робкого — тогда робкого — Шпунтика в угол, там задумчиво обкусывала ему усы. Мы Шпунтика спасли, то есть взяли к себе пожить. Ну и он того, зажился. Стал не менее болонки нахальный, толстый и тяжелый как комод. С другой стороны, Шпунтик из «Дракона» — кот не сиамский, а некоей неопределенной серой породы, характером и повадками вовсе на реального Шпунтика не похожий. Он вобрал в себя все то лучшее, что я в котах сумел разглядеть за прошедшие годы плодотворного, хотя часто и одностороннего, сотрудничества. И — нет, «предметом» Шпунтик не является. Он просто продвинутый кот, скорее исключение из рядов себе подобных.
А Винтика в «Драконе» точно не будет. Не люблю, знаете ли, болонок. Такс, впрочем, тоже. Хотя и признаю за ними право на существование.
Ольга:
— А вот кот Шпунтик из «Дракона» и кот Судья Ди у Хольма ван Зайчика — они имеют одного прототипа?
— Нет, Ольга, это разные персонажи и, соответственно, не могут восходить к одному прототипу.
Судья Ди, в отличие от Шпутника, воспитан сугубо в ордусских традициях, тогда как Шпунтик никогда ни с чем подобным не сталкивался, а оттого в мыслях и в поступках позволяет себе быть вполне несообразным, что его вовсе не гложет. Оно и понятно: лишенный правильного конфуцианского воспитания кот корыстолюбиво алчет исключительно питания, совершенно не задумываясь о главном, а вот Судья Ди — буквально образец для общекошачьего подражания и местами поклонения. Другое дело, что далеко не все коты и кошки об этом знают, но разве в том их вина?
Кстати говоря, нынешние китайские кошки, несмотря на страну проживания, по моим наблюдениям тоже не отличаются особой сообразностью поступков и мыслей. Вот буквально вчера вечером я имел возможность созерцать такую кошку в витрине торгующего вентиляторами магазинчика: кошка была полна наивного себялюбия и пребывала в пучине пошлого самолюбования, хотя на шее у нее был вполне выдающийся ошейник с колокольчиком. На кошачьей морде жирными иероглифами был написан примитивный эгоизм и — ни намека на возвышенность устремлений. Таковы они, современные пекинские кошки, но, как и было сказано, трудно винить в этом их самих.
Алиса Астахова:
— Игорь Александрович! В прошедшей переписи населения я указала свою национальность как «ордусянка»)))))) Как вы к этому относитесь, и как мне теперь с этим жить?))))))))) Спасибо!!!
— Вы знаете, Алиса, мои российские паспорта — как общегражданский, так и зарубежный — одеты в обложки, на которых по-русски и по-китайски золотом вытеснено «Ордусь», так что Ваши устремления мне вполне понятны. Правда, китайские пограничники, случается, пугаются, но все же переносят встречу со странным вполне стоически, не падая лицом в грязь. Иногда мне кажется, что пограничники с таким положением дел уже смирились, и где-то в их базе данных есть соответствующая запись про загадочного крупного иностранца, который постоянно пересекает китайскую границу с ордусским паспортом, — ну и пусть его, не вредный.
Так что отношусь я к Вашему решительному шагу с симпатией. Знаете, некоторые наши сограждане пользуются такой благостной возможностью, чтобы записаться эльфами, гномами, джедаями и еще Будда знает кем — шаг, как мне кажется, вполне бессмысленный и идеологически слабо мотивированный. С Вами другая история. Так что живите спокойно и ждите, когда наконец в Ордусь начнут продавать билеты. Я буду в очереди буквально следом за Вами. Скажите, что я — занимал. :-)
Алёна:
— Чем вас привлекает проект «Этногенез»?
— Я никогда в подобных проектах не участвовал. Поэтому — просто интересно. Потом: это хорошая возможность написать интересную, возможно, книжку, которую прочитает значительное количество читающего народа, к тому же — самого разного возраста. И наконец — оказалось, что складывать такой вот межавторский паззл тоже весьма увлекательно. К тому же — за это деньги платят, а лично я никогда не разделял досужего убеждения в том, что творец должен быть голодным.
Оля:
— Игорь, доброе время суток! Прочитала Вашего «Дракона» с большим удовольствием — читается легко и весело, жду продолжения :) Скажите, пожалуйста, а как долго «вынашивается» замысел такой легкой книжки? Это Ваша старая задумка или Вы придумывали сюжет, уже получив приглашение от издательства? Заранее спасибо за ответ и удачи :)
— Продолжение уже поступило и теперь все зависит от расторопности издателя. Что до замысла, то первого «Дракона» я «вынашивал» целых два дня, второго — полтора. Все это я придумывал, получив, разумеется, приглашение от издательства, старые мои задумки вряд ли здесь подошли бы, поскольку все они — сугубо индивидуального свойства.
Гражина:
— Правда ли, что воссоздание образа Богатура Лобо принадлежит Вам, а Богдана Оуянцева-Сю писал В. Рыбаков?
— Совершенная правда, Гражина. За Бага отвечал я, а за Богдана — Рыбаков.
Астахов Сергей:
— Игорь Александрович! Очень много существует на свете вещей, которые реально существуют, но пока их не назвали, их никто и не замечает. На мой взгляд, именно это произошло и с Ордусью. Я живу в Казани, и очень интересно наблюдать, с каким воодушевлением принимается это понятие, особенно теми, в ком смешанна русская и татарская кровь и культура. Да и чисто татарам порядком надоели настойчивые изучения ужасов татаро-монгольского ига, и при этом никак не рассматривается роль татар в истории как Российской империи, так и СССР, и России.
И все же, понимаю и уважаю вашу любовь к Китаю, но возникает вопрос: а так ли сильно влияние Китая на тюрско-славянско-фино-угорский суперэтнос (в понимании Л. Гумилева), который и составляет основу нашей Родины, которая реально и есть Ордусь?
— Как на свете существует много неназванных вещей, так и реальность несколько отличается от того, о чем пишут в художественных книжках, Сергей. Вопросы из области «а так ли на самом деле» вряд ли серьезно применимы к художественной литературе и тем паче — к жанру альтернативной истории. Впрочем, если принять предложенную Хольмом ван Зайчиком картину мира, где Ордусь существует аж с XIII века, то отчего бы не предположить, что такое влияние в той реальности было достаточно сильным?
Су Хин:
— Продолжения и переиздания, с комментариями, чтобы на три строчки текста — 50 строк маргиналиев. И непременно чтоб в лаковых коробах! И памятник в окрестностях Медемблика!
Вот только: дождёмся ли?
— Хотелось бы, драг еч! Хотелось бы по крайней мере помечтать. В нашем мире, где чтение с бумаги на глазах умирает, а количество действительно читающих людей стремительно сокращается, трудно надеяться на такие сказочные перспективы. Но помечтать-то мы можем? :-)
Оля:
— Присоединяюсь ко всем, кто просит продолжить цикл книг об Ордуси — идея действительно замечательная. Интересно, а как отреагировали бы китайцы, если бы им дали почитать эти книги? У Вас случайно нет знакомого китайца, кто читает по-русски и может оценить идею? В России она явно пользуется популярностью, а вот как в Китае — понравилась бы? Очень интересно :)
— У меня случайно такой знакомый китаец есть. Даже несколько. Но по крайней мере один из них книжки прочитал, пришел в восторг, опубликовал несколько статей в газетах и журналах и предложил перевести «Евразийскую симфонию» на китайский язык. Он видный пушкинист, этот китаец, уже пожилой человек, сам переводчик нашей литературы с русского. И вот он связался с несколькими издательствами и получил ответ: прекрасно, замечательно, здорово! Есть только одна проблема: две жены Богдана. Вот уберите двух жен — и мы с радостью все напечатаем. Убрать из текста двух жен, как Вы, Оля, понимаете, практически невозможно, так что на этом дело и застопорилось. Здесь ван Зайчик с Китайской Народной Республикой идеологически разошелся. Увы.
Геннадий:
— Игорь, оказывает ли Ваша литературная работа влияние на Вашу научно-исследовательскую деятельность? Если да, то какое именно влияние? А если нет, то считаете ли Вы такое влияние в принципе возможным?
— Нет, думаю, что не оказывает. Все же это два рода, как Вы изволили выразиться, деятельности, и так сложилось, что у меня они достаточно далеко разведены друг от друга. Про то, что я пишу, можно, правда, иногда сказать, что оно подвержено определенному влиянию общего моего увлечения традиционной китайской культурой, — но в самом широком смысле, ибо я не предпринимаю никаких специальных изысканий при сочинительстве, и я не пытаюсь отлить результаты своих научных штудий в художественном слове. Более того, последнего я сознательно избегаю, так что мой случай в литературе стоит, наверное, обозначить термином «китайские мотивы».
Что до последнего Вашего вопроса, Геннадий, то да, такое влияние в принципе возможно и даже неизбежно, но далеко не у всех получается сидеть на двух стульях сразу, а потому рано или поздно встает выбор: чему себя в подавляющей степени посвятить — науке или литературе. Мне такого выбора пока удается избежать.
Константин:
— Здравствуйте. В интервью, в конце книги «Дракон», Вы развенчали миф о «китайской чайной церемонии». А как в Китае обстоит дело с другим модным в России увлечением – фэн-шуем? Какую роль он играет в современном Китае?
— Видите ли, Константин, я, к моему великому сожалению, не могу объять необъятное — то есть многочисленный китайский народ во всех его ежедневных проявлениях. Я ведь в основном занимаюсь китайской древностью, а к современности обращаюсь лишь тогда, когда этого настоятельно требуют обстоятельства, то есть когда я сам с современностью лицом к лицу сталкиваюсь. И фэншуй, в отличие от «китайской чайной церемонии», пока не попадал.
Но общее мое впечатление таково, что в последние десятилетия континентальные китайцы последовательно возвращаются к традиционным ценностям, некогда как следует отдавленным тяжкой пятой культурной революции. Свидетельства тому многочисленны. Среди самых простых и понятых будет, наверное, особая — и дорогостоящая — программка для айфона, распространяемая в китайском АппСторе, смысл которой сводится как раз к геомантическому определению благоприятности того или иного временного периода для тех или иных жизненных начинаний — самого широкого спектра. Уже одно это подразумевает, что китайские граждане такой софт хотят, покупают и на айфоны ставят, и это не дань моде, а свидетельство возвращения к традиционным ценностям. Что же до того, какие вещи модны в России, то это разговор из области того, кто и на чем делает деньги — в подавляющем большинстве случаев и не более того. Простая спекуляция одних неграмотных людей в отношении других, еще более неграмотных. Чего только стоят иллюстрированные издания типа «Фэншуй для вашего туалета»…
Татьяна Мерёкина:
— Читаете ли вы что-нибудь из современной китайской литературы? И если да, то что именно? Насколько востребованы, на ваш взгляд, переводы современной китайской прозы у российских читателей?
— Увы, Татьяна, ничем Вас тут порадовать не могу. Я сосредоточен на древности — и древность настолько обильна, тонка, многослойна, что обращение к литературе современной кажется после нее пресным и примитивным. Впрочем, прошу воспринимать сказанное как мнение дилетанта — ибо я никак не могу числить себя в рядах специалистов по современной китайской литературе. Я ее знаю только в общих чертах и судить о ней не могу. И такое положение вещей не спасает даже выпущенный нашим издательством сборник современной китайской поэзии «Азиатская медь», где я сделал все подстрочники: в процессе работы я только начал приоткрывать для себя современную китайскую поэзию и не могу сказать, что сколь либо сильно в этом направлении продвинулся. Так что рекомендовать что-либо считаю себя просто не в праве. А у российского читателя, на мой издательский взгляд, переводы современной китайской прозы не востребованы вовсе. То есть — совершенно.
Алиса Астахова:
— Прошу прощения за назойливость. Но не могли бы Вы опубликовать иероглиф Ордусь? И можно ли мне тоже его поместить себе на паспорт? Тогда ордусяне будут узнавать друг друга по паспортам :-)
Маша Звездецкая:
— Отвечаю за ван Зайчика по поводу Ордусского паспорта — герб Ордуси и эскиз обложки для паспорта разработал архитектор Дмитрий Сухин, после чего был издан ограниченный тираж таких обложек для подарков единочаятелям и драгпреречам.
А теперь вопрос И. Алимову: как вам осенний Шанхай? отличается ли от Шанхая по весне? видели ли вы ЭКСПО или уже не застали?
— Китайские дела совсем поглотили меня, и я едва нахожу время отвечать на вопросы, так что не обессудьте, Алиса. Тем более, что Маша по сути ответила за меня: действительно, сама идея и ее воплощение в виде обложки для паспорта принадлежат драгоценному преждерожденному единочаятелю Сухину, он же Су Хин, за что мы все ему благодарны, и я, как только вернусь из Пекина, попробую отыскать ссылку на соответствующую фотографию паспорта. А произойдет это — я имею в виду возвращение в Петербург — буквально завтра, в воскресенье, 14-го.
Что же до свободы употребления ордусского герба и названия на обложках паспортов, то, думаю, драг еч Сухин не будет против, если Вы, Алиса, украсите всем этим свой паспорт, потому что давно нам всем уже пора задуматься о главном. :-) Однако — помните и об ответственности, которую Вы на себя принимаете. Ибо мало украсить паспорт гербом, нужно еще и вести себя буквально во всем сообразно!
Теперь про Шанхай. Сразу скажу, что это не мой город. Пекин — который как раз мой город — и Шанхай отличаются друг от друга примерно так же, как Петербург от Москвы. Шанхай — беспорядочный громадный аттракцион, город будущего, и осени в нашем понимании в ноябре в Шанхае нет. Вот сегодня было двадцать с хвостиком градусов — какая тут осень! Сравнивать с весенним Шанхаем бесполезно: одно и то же. С той разницей, что в апреле что-то цвело и распускалось, а сейчас оно этого не делает. Никакой, ну решительно никакой осени!.. Только что вернулся со знаменитой шанхайской набережной Бунд (Вайтань), куда завернул напоследок — тепло, толпы китайцев, светящиеся кораблики на воде, громады искрящихся небоскребов… Вернусь, разгребу фотографии и самые удачные выложу на своем сайте (http://alimov.pvost.org) — там уже немножко есть про Пекин, а будет и про Шанхай.
ЭКСПО мы созерцали — то, что от нее осталось, ибо выставка закрылась 1 ноября. ЭКСПО — это город в городе, со своими улицами, светофорами, транспортными средствами. Сюда было вбухано великое множество денег — это видно и сейчас, когда уже руины, а китайский павильон потрясает размерами, неожиданностью (мягко сказал) архитектурного решения и тем, что его миниатюрную копию, перевязанную ленточкой, можно купить буквально здесь и там. Я человек умеренный и не очень впечатлительный, но масштабы ЭКСПО просто поражают. Кажется, я что-то там сфотографировал — подождите пару дней, выложу фотографии.
Признаться, я покидаю Шанхай с облегчением — уж больно беспорядочен этот мега-город. Из всего здесь делают бизнес, из всего — китч. Редко на какой центральной станции метро можно выбраться на поверхность, не попав перед этим в обширные подземные торговые ряды, где все сверкает и переливается, а в буддийском храме Юйфосы (храм Нефритового Будды) в ряде приделов торговые ряды синкретически дополняют изваяния божеств, тесно соседствуя с ними под одной и той же крышей, — помолился Гуаньинь и тут же можешь купить полезные сувениры или тот самый китайский павильон в подарочной упаковке. Шанхай!..
Сергей:
— Ваша книга «Дракон-2» объявлена в печать. Про что она будет?
— Хороший вопрос! Я давно ждал такого. Отвечу кратко: это будет продолжение «Дракона-1». Логично, не правда ли?
Елена:
— Герой «Дракона» Костя Чижиков живёт по вполне конкретному адресу: улица Моховая, дом 18, второй этаж. Адрес не случайный – там в своё время жили Вы. Но не возникала ли у Вас мысль, что таким образом Вы прикладываете руку к новейшей петербургской мифологии? Вполне может статься, что поклонники «Дракона» облюбуют двор 18-го дома на Моховой, будут рисовать на стенах драконов и подкармливать уличных Шпунтиков… В общем, появится ещё один особенный питерский двор (как, например, двор с башней грифонов, который недавно закрыли и из-за которого теперь жильцы дома воюют с любителями мистики). «Дом дракона» — это прикольно, как говорит молодёжь. Но только, думаю, не для всех жильцов этого дома. Кто-то, несомненно, будет гордиться. А кто-то среагирует совсем иначе…
— Признаюсь сразу: нет, такой мысли у меня не возникало. В Ваших речах, Елена, мне отчего-то слышится скрытый упрек — вот ведь какие беды могут обрушиться на дом номер 18 по Моховой улице!.. Знаете, это, быть может, Вам покажется странным, однако же я даже представить себе ни на мгновение не могу, что некие «поклонники Дракона» будут делать вот это все — что Вы описали.
Благодаря Хольму ван Зайчику у Петербурга тоже немного мифологии прибавилось, но никто пока еще не собирался в толпы на улице Малых Лошадей на предмет посмотреть на йога Гарудина в харчевне «Алаверды», и это, конечно, лично меня весьма успокаивает.
И вот ведь еще какое обстоятельство: народ нынче пошел ленивый, тяжелый на подъем и выход на Моховую, так что Вы, мне кажется, совершенно зря составили потенциальным «поклонникам» тезисный план действий — никакого «Дома дракона» никогда не будет и буквально все жильцы дома 18 по Моховой улице могут жить, есть и спать совершенно спокойно, лелея своих персональных шпунтиков. :-)
— Игорь Александрович, а у Вас есть какой-нибудь предмет? Ну, ладно, пусть не «этногенезовский» предмет, а просто талисман. Если это не секрет, конечно.
— В «этногенезовском» смысле у меня никакого предмета нет — и хвала Будде. Странно было бы существовать, располагая таким вот волшебным костылем, помогающим перемещаться по жизни. Думаю, что если на моем пути вдруг возник бы светлый гений, предлагающий такой предмет и даже готовый мне приплатить, только бы я предмет взял, — я бы отказался.
Ну а талисманы есть у каждого. Какие-то вещи, с которыми связано нечто особенное, важное, часто — воспоминания. Есть подобные вещи и у меня. Например, ручка, которую я привез из первой поездки в Китай в 1986 году. Она давно уже не работает по прямому назначению, она просто лежит в своей коробочке и напоминает мне о том, что когда-то Китай был совсем другим. Или — четки из буддийского монастыря Линьинсы на озере Сиху. Тоже знаковая вещь.
— Вы уже развенчали некоторые мифы о Китае. А какой, по Вашему ощущению, главный миф о России существует в Китае?
— На самом деле я вовсе не собирался и не собираюсь развенчивать какие-либо мифы о Китае, просто само собой выходит так, что иногда приходится говорить правду о том, как оно там есть реально. К сожалению, уровень среднестатистических знаний о Китае в России весьма низок, и поэтому выделить какой-либо главный миф довольно сложно.
К примеру, считается, что ты не побывал в Китае, если не съездил на Великую стену и не поел утки по-пекински. Типичная химера сознания, ибо этими двумя предметами Китай даже как следует не характеризуется, не говоря о том, что исчерпывается. Ничего особенного ни в стене, ни в утке нет — в сравнении с прочим, гораздо более интересным и действительно необходимым для посещения и принятия внутрь, если вы попали в Китай. Или, скажем, наш многострадальный Учитель Конфуций: ведь чего только не наговорил он после своей смерти! Давно известно: не знаешь, откуда цитата — смело вали на Конфуция. Особенно популярно в России (да и в мире) его «изречение» о тщетной ловле черной кошки в темной комнате. Так вот, ничего подобного Конфуций никогда не говорил. Примеры можно продолжать — и многие покажутся главными. Такие дела.
Геннадий:
— Игорь, спасибо за ответ, спешу задать следующий вопрос: могут ли поклонники «Пластилиновой жизни», хотя бы даже и уступающие количественно — но никак не качественно — читателям ван Зайчика, рассчитывать на продолжение?
— Пока ничего определенного сказать Вам, Геннадий, не могу. Я имею в виду бумажные издания. Вышло ведь три книжки: «Арторикс», «Сарти» и «Клокард». По договору с издательством я написал еще две книжки — своеобразные приквеллы из хронологически
выстроенных новелл под условным названием «Мистер Ду 1» и «Мистер Ду 2», но по разным причинам издание их не состоялось, хотя даже были нарисованы картинки. С тех пор издательский процесс с места не сдвинулся, да и я, признаться, ничего для этого не делаю. Вот примерно так обстоят дела.
Ах да! Бета-версия первой новеллы из «Мистера Ду» лежит тут:
http://alimov.pvost.org/pages/txt/dwooller/novel01.html