В Пекине — приятно: тепло, в основном солнечно. Книжные магазины по-прежнему полны, хотя нужных лично мне книг китайские товарищи выпустить пока не удосужились. В этот раз мы освоили очередную гостиницу — зовется она «Тяньжуй цзюдянь» 天瑞酒店 и расположена в хутуне, зовущемся Байшу хутун 柏樹胡同.
В центре города-героя Сианя (бывш. Чанъань), аккурат у южных ворот, стоит — «Юннингун дацзюдянь» 永寧宮大酒店, то есть «Дворец вечного спокойствия» немного лукавой родовой принадлежности, поскольку 酒店 можно воспринимать и как «гостиница» и как «ресторан», но обычно с этим вопросов не возникает: «гостиница». И лишь попытавшись в эту гостиницу заселиться, вы обнаруживаете, что она занимает всего два этажа данного величественного здания размером в квартал: четвертый и пятый. При этом постояльцы живут исключительно на четвертом. А первые три этажа — разные рестораны гонконгской традиционной кухни. То есть это — именно что гостиница при ресторане…
Давненько, давненько я не ездил в простых китайских поездах. Отвык слегка от романтики ненавязчивого товарищеского локтя и того, что в конечном счете все люди — братья. Хотя, признаться, в простых китайских поездах с тех пор, как я последний раз в них заходил (а это было давно), мало что принципиально изменилось: все по-прежнему очень тактичны, двери — нараспашку, радостные мелкие дети с воем носятся по коридору, а в конце коридора присутствует титан с кипятком круглые сутки. То есть — все нормально. Купе. Картины на стенах. Свет и воздух…
Издавна хотелось мне слиться с китайским народом. Ну не то чтобы навсегда, а — на некоторое непродолжительное время, причем — желательно в привычной народу обстановке, а не в условиях современного отеля. Чтобы вышел на улицу — и уже простая, обыденная жизнь кругом. Шашлычки, эрготоу. То есть — хутун. При этом я, само собой, вовсе не согласен отказаться от нормальных условий существования — нет, так глубоко в простую китайскую жизнь я погружаться пока не готов. Но чтобы поближе — этого хотелось, да. И — не очень получалось. То есть были мне знакомы гостиницы всякие и разные, но от них к народу нужно было идти, иногда долго. Приятное исключение составляла гостиница «Шатань биньгуань», что практически сразу за Гугуном, но там народная жизнь как-то очень быстро заканчивалась и начинался Ванфуцзин. А уж нынче свезло так свезло: гостиница в хутуне. Я уже некоторое время к таким присматривался, но что-нибудь да отпугивало, хотя как этнограф я должен был бы устремиться к цели безо всяких дополнительных условий, без страха и с надеждой в сердце, не говоря о видеокамере наперевес. А тут — посоветовали, знаете ли, один мегаготель, и главное, что в нем уже жили люди и даже вернулись обратно сохранными. И я — решился…
…Между тем, несмотря на официальный прогноз, скажем, Gismeteo, в Пекине довольно прохладно и, что существенно, ветрено. Это на моей памяти первый такой апрель в Пекине, чтобы прохладно и ветрено — и надо что-то кроме рубашки носить: ветровку, например.